«Гласность» и свобода - Сергей Иванович Григорьянц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эту дату – время создания государственных банд – можно называть в связи с тем, что, по утверждению Королькова, подтверждаемого и из других источников, известная ему инструкция была написана на основе секретного постановления распоряжения правительства России, в разработке которого принимал участие вице-премьер Юрий Скоков (1991–1992 гг.), позднее – секретарь Совета Безопасности. Вполне очевидно, что другие члены правительства, возглавляемого тогда Борисом Ельциным, не могли стоять в стороне от принятия этого преступного акта, лежавшего в основе всей политической системы России в последние двадцать лет.
Соучастие ведущих членов российского руководства того времени в расширении внесудебных расправ, террора по всей России очевидно благодаря двум, еще не упомянутым мной убийствам того времени. Об одном из них, убийстве Андреа Тамбури, я писал в 1995 году в статье «Политические убийства в России последних лет», заключающей том докладов пятой конференции «КГБ: вчера, сегодня, завтра»:
Смерть Андреа Тамбури, итальянца, активиста Транснациональной радикальной партии наступила… вероятно, 22 февраля 1994 года. Российское отделение Транснациональной радикальной партии при деятельном участии А. Тамбури защищало в Тирасполе членов Хельсинской группы и ее председателя Илью Илашку, которым угрожала смертная казнь. Члены партии готовились разбрасывать с самолета листовки. Они поддерживали тесные контакты с молдавским парламентом38.
В свой последний день А. Тамбури в 2 часа ночи провожал… знакомую. Он посадил ее в такси возле Шереметьевского госпиталя на Петровке, а что было дальше – никому неизвестно. Трое суток больницы, морги и милиция отвечали, что ничего не знают. На четвертый день после запроса посольства вдруг было заявлено, что А. Тамбури мертв и находится в Институте им. Склифосовского. В заключении милиции сообщалось, что А. Тамбури три дня назад был сбит автомашиной, в результате чего и скончался. В кармане у А. Тамбури был итальянский паспорт и другие документы, однако ни больница, ни милиция не смогли объяснить, почему скрывалось его местонахождение в больнице и давались лживые ответы.
У А. Тамбури были загипсованы обе ноги и в таком виде тело было отправлено в Италию, где было сделано вскрытие, поразившее врачей. Оказалось, что загипсовали совершенно здоровые ноги, на которых не было ни царапины, а смерть наступила от удара тяжелым предметом сзади по голове. После официального запроса московская прокуратура вынуждена была признать, что никакого наезда не было и что А. Тамбури был убит. Однако нет ответа на вопросы: кем он был убит, кто продиктовал милиции фальшивое заключение о смерти и приказал врачам института Склифосовского загипсовать здоровые ноги.
Понятно, что одни спецслужбы России не могли погасить возникший международный скандал. Министр иностранных дел, премьер-министр и даже озабоченный предсказаниями экстрасенсов, результатами спиритических сеансов и откровениями «космического разума» Борис Ельцин должны были прилагать немалые усилия, чтобы дезавуировать результаты собственных уголовных решений.
Еще более характерным было убийство 3 июня 1998 года генерала Льва Рохлина – создателя Движения в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки (ДПА), отказавшегося принять звание «герой России» и заявившего, что в гражданской войне нет героев. Рохлину незадолго до смерти попал в руки документ, который он огласил на пресс-конференции: «Планируется организовать как бы пьяную драку с участием Рохлина, где выставить генерала пьяницей и дебоширом как крайний вариант в случае, если не сработает ни один из выше перечисленных, не исключается физическое устранение или максимальное лишение здоровья».
«Рохлина мы сметем», – открыто заявил Ельцин.
Фильм о гибели Рохлина, показанный по пятому каналу телевидения, очень любопытен. С одной стороны, там есть внятный рассказ о важнейших обстоятельствах его гибели: о сожженных вблизи его дома трупах убийц, которые были застрелены тут же, о найденных трупах тех, кто стоял подальше, в охране, даже о кличке, возможно, уцелевшего главного исполнителя – «Буйвол».
Среди других «версий», якобы изложенных для объективности, нет одной, по-видимому, самой очевидной, которую мне рассказал его друг и коллега генерал-лейтенант Стаськов, в это время начальник штаба воздушно-десантных войск России. Советуясь, кем бы можно было заменить Льва Рохлина в руководстве мощнейшей и все разраставшейся организации ДПА (чем я, ничего не понимавший в военном мире, мог быть полезен?), Стаськов сказал, что в течение последнего в его жизни вечера Рохлин трижды ему звонил. Он мучительно принимал решение объявить с утра в Думе не только о гигантских кражах, совершенных Черномырдиным (это есть в фильме, но Стаськов мне этого не говорил), но и о том, что на выборах президента он будет поддерживать не будущего ставленника Ельцина, а резко ему враждебных в то время Примакова и Лужкова. Из двух зол он выбрал, как ему казалось, меньшее и роковое для себя – легко понять, что люди стремившиеся поддержать русскую армию, промышленность и науку, их семьи и те, кто доверял лично Льву Рохлину, составляли гораздо больше половины России.
В фильме о Рохлине есть один любопытный лжесвидетель. Это Коржаков. Казалось бы, уже уволенный, уже обиженный Ельциным, он повторяет, что Рохлина убила жена. Да и вообще они с генералом готовили через три недели захват Кремля армейскими соединениями. И зрители должны были подумать: слава богу, что жена его убила – не хватало нам нового переворота. Вполне очевидно, что Коржаков выгораживал не Ельцина, а тех исполнителей и организаторов, которые могли бы и о нем многое рассказать.
Еще любопытнее эпизод в уже упоминавшейся книге Литвиненко. Рассказывая о своем разговоре с заместителем председателя ФСБ генералом Трофимовым, очевидно не причастным к структурам убийств и хорошо относящийся к самому Литвиненко, он вспоминает:
Вот как-то раз в начале июля вышли мы с ним поговорить на улицу. Спрашивает: «Как ваши дела, Саша?» Я ему рассказал про прокуратуру, уголовное дело, про запись Доренко, а он пожевал
